Неточные совпадения
Клим искоса взглянул на мать, сидевшую у окна; хотелось спросить: почему не подают завтрак? Но мать смотрела в окно. Тогда, опасаясь сконфузиться, он сообщил дяде, что во флигеле живет писатель, который может
рассказать о толстовцах и обо всем лучше, чем он, он же так занят
науками, что…
Рудин начал
рассказывать.
Рассказывал он не совсем удачно. В описаниях его недоставало красок. Он не умел смешить. Впрочем, Рудин от рассказов своих заграничных похождений скоро перешел к общим рассуждениям
о значении просвещения и
науки, об университетах и жизни университетской вообще. Широкими и смелыми чертами набросал он громадную картину. Все слушали его с глубоким вниманием. Он говорил мастерски, увлекательно, не совсем ясно… но самая эта неясность придавала особенную прелесть его речам.
Он может
рассказать о необыкновенных мудрецах, знавших всё,
о замечательных тружениках, не спавших по неделям,
о многочисленных мучениках и жертвах
науки; добро торжествует у него над злом, слабый всегда побеждает сильного, мудрый глупого, скромный гордого, молодой старого…
Они любовались и в то же время жалели, что этот человек с добрыми, умными глазами, который
рассказывал им с таким чистосердечием, в самом деле вертелся здесь, в этом громадном имении, как белка в колесе, а не занимался
наукой или чем-нибудь другим, что делало бы его жизнь более приятной; и они думали
о том, какое, должно быть, скорбное лицо было у молодой дамы, когда он прощался с ней в купе и целовал ей лицо и плечи.
С своей стороны, я
рассказал о своих новых и старых профессорах,
о новых предметах учения,
о наших студентских спектаклях,
о литературных занятиях и затеях на будущее время и, наконец,
о моей страсти к собиранию бабочек и
о пользе, которая может произойти для
науки от подобных собираний.
Ту больную с аневризмой,
о которой я
рассказывал, я исследовал вполне добросовестно, применил к этому исследованию все, что требуется
наукой, и тем не менее грубо ошибся.
Заговорили они между собою
о своих делах. Лизавета Петровна
рассказала мне, что тут, в этой самой комнате, собирается каждый день десять девушек, таких же лет, как Елена Семеновна, и учатся они не высшим
наукам, а тому, что нужно для простой сельской наставницы. Елена Семеновна в одно время и преподавательница, и сама ученица; Лизавета Петровна приходит почти каждый день…
От этого-то основного различия воззрения истории и
науки прàва происходит то, что
наука прàва может
рассказать подробно
о том, как, по ее мнению, надо бы устроить власть и чтó такое есть власть, неподвижно существующая вне времени; но на вопросы исторические
о значении видоизменяющейся во времени власти, она не может ответить ничего.